Надежда Тэффи (урожденная Лохвицкая, по мужу — Бучинская) свой путь в литературу начала в тринадцать лет, и притом с весьма решительными намерениями, — поехав к Льву Толстому с просьбой внести изменения в «Войну и мир», так как ей хотелось, чтобы Андрей Болконский не умирал. Но увидев писателя в его доме, она от волнения смогла только протянуть ему фотографию для автографа.
Ещё до революции она стала всеобщей любимицей. Её называли «королевой русского юмора», однако она никогда не была сторонницей смеха ради смеха, но всегда соединяла юмор с грустью и остроумными наблюдениями над жизнью.
Её читали во всех слоях русского общества — от мелких конторских служащих до самого государя императора.
К 300-летию царствования дома Романовых у Николая II спросили, кого бы из русских писателей он хотел бы видеть в юбилейном сборнике. Ни минуты не задумываясь, государь изрек: «Одну Тэффи!»
Её талант ценили Керенский и Ленин, а Распутин пытался сделать своей любовницей, правда, безуспешно. Её творчество хвалили Александр Куприн, Дмитрий Мережковский и Фёдор Сологуб. Писатель и современник Тэффи Михаил Осоргин считал её «одним из самых умных и зрячих современных писателей».
Воскресные газеты с её фельетонами зачитывались до дыр. Анекдоты «от Тэффи» были столь же популярны, как и духи, названные в её честь.
Тэффи в Москве. Фото Миттерера
Как-то раз Бунин обратился к ней, уже немолодой женщине, с каламбуром:
— Надежда Александровна! Целую ваши ручки и прочие штучки.
— Ах, спасибо, Иван Алексеевич, спасибо! Спасибо за штучки. Их давно уже никто не целовал! — не задумываясь, ответила польщенная Тэффи.
Другой анекдот «от Тэффи» сохранил Георгий Адамович: «Тэффи, чуть-чуть смеясь глазами, но с самым деловитым и серьёзным видом рассказывает:
— Сижу я вчера вечером в кафе, против монпарнасского вокзала. Вдруг вижу, из бокового зала выходят много пожилых евреев, говорят по-русски. Я заинтересовалась, остановила одного и спрашиваю, что это было такое… А это, оказывается, было собрание молодых русских поэтов».
После эмиграции сатира и юмор постепенно перестали доминировать в её творчестве, наблюдения над жизнью приобрели философский характер. Символический картинкой эмигрантской жизни стала сцена из рассказа «Ке фер?» («Что делать?») — о герое, русском генерале-беженце, который, выйдя на Плас де ла Конкорд, «посмотрел по сторонам, глянул на небо, на площадь, на дома, на пёструю говорливую толпу, почесал переносицу и сказал с чувством:
— Всё это, конечно, хорошо, господа! Очень даже всё хорошо. А вот… ке фер? Фер-то ке?»
Анекдоты, говорила Тэффи, смешны, когда их рассказывают. А когда пересказывают — это трагедия.
Она умерла в 1952 году и была похоронена во Франции на русском кладбище Сен-Женевьев де Буа.
