Великий роман «Мадам Бовари» увидел свет в 1856 году и сразу же попал под раздачу. Писателя Гюстава Флобера привлекли к суду за оскорбление общественной морали. Потом, конечно, оправдали, но книга навсегда прослыла одним из самых скандальных произведений мировой литературы.
Однако в нашем рейтинге его нет. Так же как «Лолиты» Владимира Набокова или «Любовника леди Четтерли» Дэвида Лоуренса. Современная массовая культура порой предлагает такие сюжеты, что эти романы уже не кажутся скандальными. С другой стороны, мы не стали включать в подборку и совсем уж непристойные вещи вроде «Тропика Рака» Генри Миллера и «Коров» Мэттью Стокоу.
Брет Истон Эллис, «Американский психопат»
Может быть, вы уже смотрели фильм с Кристианом Бэйлом, но даже если так, книга пробудит гораздо более глубокое чувство ненависти к главному герою. Днем Патрик Бэйтмен — преуспевающий и предельно интеллигентный работник с Уолл-стрит, а ночью он превращается в настоящее чудовище. За одним ужасающим преступлением следует еще более ужасающее, потом еще одно и так до бесконечности.
Патрика беспокоит его прическа, но совсем не волнует неуемное желание насиловать и убивать. «Что с тобой не так, животное?» — хочется спросить у него. Сам Патрик начинает рефлексировать только ближе к концу произведения и приходит к выводу, что во всем виновато окружение. Впрочем, вдумчивому читателю это становится ясно намного раньше.
«Когда у тебя все друзья — бараны, что будет, если ты вышибешь им мозги “магнумом” тридцать восьмого калибра: уголовное преступление, просто проступок или Божественное Провидение?»
Чак Паланик, «Снафф»
Нельзя не упомянуть писателя, который каждой строчкой заставляет перепроверить, не видит ли кто-то, что именно вы читаете. Из всех шокирующих творений Паланика самым смелым, пожалуй, можно назвать роман «Снафф». Завязка сюжета обещает нечто экстраординарное: стремительно стареющая порнозвезда решает закончить карьеру жирным восклицательным знаком в виде секса с шестью сотнями мужчин.
Книга кишит скабрезностями, но Паланику удивительным образом удается вплести в этот поток пошлятины тонкий психологизм. Повествование ведется от лица четырех персонажей: робкого парнишки, который притащил с собой букет роз, незадачливого актера с психологической травмой, молодой девушки-ассистентки и заслуженного деятеля порнографического искусства. У каждого свои причины, почему он подписался на это безумие, свои скелеты в шкафу и неожиданная развязка истории.
Борис Виан, «Я приду плюнуть на ваши могилы»
Даже сейчас, когда излишне детализированными фильмами и книгами о расизме в США никого не удивишь, роман Виана вызывает оторопь. Автор рассматривает тему притеснения афроамериканцев с иного ракурса. Он использует максимально выразительную палитру для демонстрации того, до какого состояния доводит такое отношение самих притесняемых.
Ли Андерсон — мулат, в нем только малая часть негритянской крови, и потому никто не догадывается о его происхождении. Жажда мести за своего убитого брата переполняет героя, овладевает им. И вот уже праведное возмездие теряется в иррациональной жестокости, сколько-нибудь оправданные поступки утопают в откровенном грехе. «Я приду плюнуть на ваши могилы» ни на секунду не допускает хеппи-энда, однако последняя глава все-таки становится самым оглушительным выстрелом.
«В этой стране легко быть смелым; стоит лишь сказать то, что все могут видеть, если возьмут на себя труд посмотреть».
Энтони Берджесс, «Заводной апельсин»
Знаменитый фильм Стэнли Кубрика довольно точно передает общую атмосферу и шизофреническое состояние персонажа, но из-за ограниченного хронометража не дает толком разобраться, к чему все это. Образованный и совершенно неуравновешенный лидер уличной банды Алекс воспевает насилие, наслаждается им, и даже нечеловеческая программа перевоспитания преступников не может вывести из него эту гадость.
Роман остро критичен по отношению к той действительности, в которой жил западный мир в середине прошлого века. Но в Союзе его не печатали. В первую очередь из-за обилия омерзительных сцен чрезмерной, нелогичной жестокости. Свою роль, наверное, сыграли и трудности перевода. Члены банды Алекса разговаривают на своем выдуманном наречии с использованием русских слов. Советские переводчики собирались использовать лексику еще более тоталитарного государства — Китая, но так и не собрались.
Уильям Голдинг, «Повелитель мух»
Школьная программа по литературе — странная штука. Решительно непонятно, что 16-летние мальчики и девочки могут уяснить из «Божественной комедии» и какие уроки извлечь из «Идиота». И совсем уж странно присутствие в летнем списке для чтения девятиклассников такого произведения, как «Повелитель мух».
Гротескная антиутопия, сражающая своей беспринципностью и жестокостью. Группа мальчишек в результате авиакатастрофы оказывается на необитаемом острове. Безнаказанность и стадный инстинкт за считаные дни доводят их до состояния первобытных монстров. Сильному они поклоняются, слабого травят и зверски убивают.
Чего на самом деле стоит наша внешняя воспитанность и как долго она продержалась бы в бесконтрольных условиях — вопросы, на которые отвечает Голдинг. После выхода романа в литературном мире разгорелась дискуссия, насколько уместно проецировать такие темы на детей. Есть большое сомнение, что «Повелителя мух» стоит читать в подростковом возрасте, если даже взрослым от некоторых сцен становится не по себе.
«Если бы было светло, они бы сгорели со стыда. Но кругом чернела ночь».
